Перевод песни Stahl trifft Kopf (Ewigheim)

Die Gnade unter meinem Bett
Schenkt mir die Geborgenheit
Nimmt alle Angst und lässt mich glauben
Dass jeder Zeit mein Leid vorbei

Da ich sie rufe, schickt geschwind
Die Gnade mir ihr Projektil
Aus engem Lauf, schnell wie der Wind
Gebe ihm die Richtung, Grund und Ziel
Es nimmt mein Hirn und auch sein Haus
Trägt alles fort in kleinen Teilen
Die sich am Ende weit verstreut
Mit meinem Blut den Boden teilen

Wenn gnadenlos der Stahl den Kopf
Trifft ungebremst der Friede ein
Verfärbt mein Laken Morgenrot
Weiß feucht den Weg gen Ewigheim
Den schon so oft mein Geist gegangen
Schritt für Schritt ein langer Traum
Will endlich frei, von Gott verlassen
Hinters letzte Türchen schauen

Den Blick so starr, verdreht nach innen
Erschließt sich mir ein Trümmerfeld
Das Blut verschmiert, mit harter Stimme
Erzählt vom Ende meiner Welt
Was so verstörend wirkt wie heiter
Da der Gedanke nicht verklingt
Das Hirn nicht schweigt als wohl zerrissen
Vom Projektil die Nerven sind

Bis auch das letzte Bild im Stand
Verharrt und platzt
Bleibt nichts als weißes Rauschen
Hochfrequent, zitternd

Благо под моей кроватью
Дарует мне безопасность,
Унимает страхи и даёт надеяться на то,
Что в любой момент мои беды пройдут.

Когда я зову его, скоро присылает
Благо мне свой снаряд
Из ствола, со скоростью ветра,
Придавая ему направление, причину и цель.
Он берёт мой мозг и череп,
Разнося их на крошечные кусочки,
Разлетающиеся далеко и надолго,
И проливает на землю мою кровь.

Когда сталь безжалостно бьёт в голову,
Неудержимо наступает покой,
Моя простыня окрашивается в цвета рассвета,
Белой влагой стелется путь в вечное пристанище,
В которое так часто путешествовала моя душа
Шаг за шагом к последней мечте —
Наконец освободиться, чтоб бог меня покинул,
Заглянуть за последнюю дверь.

Взгляд застыл и обратился внутрь,
Предо мной руины,
Усеянные кровью, твёрдым голосом
Извещающие о конце моего мира:
Тревожного и столь же безмятежного,
Ведь мысль не утихает,
Мозг не молчит, пока рвутся
Снарядом нервы.

Последний кадр
Встал и вспыхнул,
Не осталось ничего, кроме белого шума,
Часто дрожащего.